СМЕХ ДЕМИУРГА

Однотонно темнел вечереющий лес,
Я по следу бежал за неведомым духом,
Не был подлинным богом лесной этот бес,
Только вдруг уловил я внимательным слухом
То, чего так искал в вековой тишине:
Странный звук, он надолго запомнился мне.
Он раздался в кустах у меня за спиной,
Этот клекот глухой, этот хохот свистящий,
Равнодушный, ленивый, как будто сквозь сон, -
Злобный призрак, смеясь, показался из чащи,
Комья грязи отряхивая на ходу,
И я понял, что демон имеет в виду.
Так попасться! Каким же я был дураком!
Он запутал меня в этих тропках паучьих!
И тогда я нарочно замедлил шаги,
Словно что-то высматривал в сумрачных сучьях,
Но он скрылся в лесу, не взглянув на меня...
До утра просидел я у старого пня

Им не нужно уже ничего -
Веры, крови или цветов.
Ваши боги убили моих.
Я - Наемник Мертвых Богов.

Я забыл, куда я иду
И забыл, чего я хотел.
Но отныне в моей руке
Меч свободен в выборе тел.

Мне не нужно стрелять в друзей
По приказу огненных слов.
Я имею право любить.
Я - Наемник Мертвых Богов.

Мне неведома моя цель,
Неподвластен мой путь судьбе.
Все вы - слуги своих богов.
Я - хозяин. Но лишь себе.

Добавлено (16.09.2008, 00:26)
-------------------------------------------

Добавлено (16.09.2008, 00:33)
---------------------------------------------
На самом дальнем крае света,
На перекрестке Тьмы и Тьмы
В сухих и теплых пальцах ветра
Два наших "я" сольются в "мы".
Моя рука нежнее взгляда,
Теплее вспаханной земли.
И только звезды с нами рядом,
И только небо там, вдали!
Шагни сквозь призрак мирозданья,
Сквозь тени раскаленных плит.
Пока ты пьешь моё дыханье,
Тебя никто не подчинит.
Пока ты помнишь это верно,
Всё остальное - липкий дым.
Мы вместе временно бессмертны
Настолько, сколько захотим.

Добавлено (16.09.2008, 00:46)
---------------------------------------------
В лунном свете нежно струится сталь,
Рассекает ночь вороной.
И стремятся руки тень зачерпнуть
В русле реки пустой.
Падает песок и бесплотный зов
Тихим светом на мой клинок,
И в ответ зову я То, чего нет
Там, где нет дорог.
Ты создайся плотью от плоти моей
И дыханье моё возьми.
Моей кровью наполни жилы свои
И рукоять сожми.
Стань передо мною клинок к клинку,
Надо нам их напоить.
Жизнью моей воплотись и встань.
Дай мне тебя убить.

Ночь Защиты

Отвори мне дверь,
Позови меня сесть у огня,
Разреши мне немного побыть в этот вечер с тобой.
Никогда, поверь,
Я не искал за пределом себя,
Но сегодня мне надо, чтоб рядом был кто-то другой.
Я пришел молчать о помощи,
Я всего лишь беглец, я не выдержал света пути,
но
Ты не можешь знать, что значит - быть помнящим,
Дай мне забвенье, позволь мне войти.
Слышишь, я хочу успеть
В эту полночь защиты от холода внешних миров
Отделить и отдалить хотя б на время смерть
От того, что неведомо мне и зовется Любовь.

Ближе,
Обвей мои плечи рукой
И держи меня крепче, так надо - не дай мне уйти.
Ночь все тише,
Прошу, подари мне покой,
Помоги мне закрыть эту страшную пропасть в груди!
Я молю как о причастии
Удержи мою плоть от распада, восставь мою кровь,
Будь мне спасением, все в твоей власти,
Так влей в эти мертвые руки живую любовь!

Слышишь, дай мне быть,
Отними мое сердце у тех, кто приходит из снов,
Я хочу, но без тебя, поверь, мне просто нечем жить,
Лишь один поцелуй над ключицей - и я полон вновь.

Я прошу, позволь себе посметь,
Подмени собою мою смерть.

Звезды, звезды вокруг и внутри,
Плачь орхидеи, что держит в объятьях лингам.
Робкие тени, предвестники близкой зари,
В призрачном танце скользят по сплетенным телам.
Словно в тигле воскресения,
Прошлое плавится, меркнет и стынет золой.
Ангел над нами - мы скрыты под сенью крыл.
Lel Chimurim - Ночь Защиты плывет над землей

Песнь нетопыря.
(Из цикла "Песни оборотня")

Ночь наполнялась горечью полыни,
Озера отражали звездный свет,
Воль темных берегов держали путь
Обсидиановые нити рек.
Неловкий шаг с обрыва, взгляд наверх
Взметнувшись серой острою стрелою
Я был обманут тонкой мглой ночною,
Но, обуздав ветра, встал на крыло,
Ночь щедро рассыпала серебро

"Вы гордость презирали в ней – богатство лишь любили,
Когда ж слегла от горьких дней – на смерть благословили!
Кто совершит теперь обряд? – какие петь слова? –
Ужели вы – ваш черный взгляд – колючая молва –
Сгубившие невинную – расцветшую едва?"

Мы все грешны; но меч – в ножны! И пусть восходит к Богу
Воскресный хор средь тишины – от мертвой прочь тревогу.
Предстала милая Ленор – с Надеждой за спиной,
А ты, грустя, оплачь дитя, не ставшее женой.
Скорби о ней, что всех нежней, лелей нетленный прах.
Струится жизнь, но не в глазах, а только в волосах,
Льняная прядь жива опять – но стынет смерть в глазах.

"Прочь! прочь! от демонов спешит мятежный дух, взлетая
Из Ада в горнюю обитель, ввысь, в пределы Рая,
Отринув стон, пред светлый трон, к Царю Небес взлетая!
Да смолкнет звон – иначе он ей душу воспалит,
Когда она, блаженств полна, над миром воспарит.
А я! – какой в груди покой! – рыдать уж не хочу,
Я петь ей рад на старый лад – и с ангелом лечу!"

С темными бурями споря
Возле утесистых стен.
Два моряка возвращались на север
Из Средиземного моря
С семьею сирен.
Меркнул закат бледно-алый.
Плыли они, вдохновенны и горды...
Ветер попутный, сырой и усталый,
Гнал их в родные фиорды.
Там уж толпа в ожиданье
С берега молча глядела...
В море сквозь сумерки синие
Что-то горело, алело,
Сыпались белые розы
И извивались, как лозы,
Линии
Женского тела.
В бледном мерцанье тумана
Шел к ним корабль, как рог изобилья,
Вставший со дна океана.
Золото, пурпур и тело...
Море шумело...
Ширились белые крылья
Царственной пены...
И пели сирены,
Запутаны в снасти,
Об юге, о страсти...
Мерцали их лиры.
А сумерки были и тусклы и сыры.
Синели зубчатые стены.
Вкруг мачт обвивались сирены.
Как пламя, дрожали
Высокие груди...
Но в море глядевшие люди
Их не видали...
И мимо прошел торжествующий сон
Корабли, подобные лилиям,-
Потому что он не был похож
На старую ложь,
Которую с детства твердили им.

НОЯБРЬ
Большие дороги лучатся крестами
В бесконечность между лесами.
Большие дороги лучатся крестами длинными
В бесконечность между равнинами.
Большие дороги скрестились в излучины
В дали холодной, где ветер измученный,
Сыростью вея,
Ходит и плачет по голым аллеям.
Деревья, шатаясь, идут по равнинам,
В ветвях облетевших повис ураган.
Певучая вьюга гудит, как орган.
Деревья сплетаются в шествиях длинных,
На север уходят процессии их.
О, эти дни "Всех Святых"...
"Всех Мертвых"...
Вот он - Ноябрь - сидит у огня,
Грея худые и синие пальцы.
О, эти души, так ждавшие дня!
О, эти ветры-скитальцы!
Бьются о стены, кружат у огня,
С веток срывают убранство,
И улетают, звеня и стеня,
В мглу, в бесконечность, в пространство.
Деревья, мертвые, все в памяти слились.
Как звенья, в пенье, в вечном повторенье
Ряды имен жужжат в богослуженье.
Деревья в цепи длинные сплелись,
Кружатся, кружатся, верны заклятью.
Руки с мольбою во тьме поднялись.
О, эти ветви, простертые ввысь,
Бог весть к какому Распятью!
Вот он - Ноябрь - в дождливой одежде,
В страхе забился в углу у огня.
Робко глядит он, а в поле, как прежде,
Ветры, деревья, звеня и стеня,
В сумраке тусклом, сыром и дождливом
Кружатся, вьются, несутся по нивам.
Ветры и деревья, мертвые, святые,
Кружатся и кружатся цепью безнадежною
В вечерах, подернутых серой мглою снежною.
Ветры и деревья... мертвые.. . святые...
И Ноябрь дрожащими руками
Зажигает лампу зимних вечеров.
И смягчить пытается слезами
Ровный ход безжалостных часов.
А в полях всё то же. Мгла все тяжелее...
Мертвые... деревья.. . ветер и туман.
И идут на север длинные аллеи,
И в ветвях безумных виснет ураган.
Серые дороги вдаль ушли крестами
В бесконечность тусклых, дремлющих полей.
Серые дороги и лучи аллей -
По полям.. . по скатам... вдаль... между
лесами...

Как это случилось?
Себе я не добыл венка,
Земли не обошел.
Но почему, как черный шелк
Вся ночь в моих руках?
И связка нескольких стихов -
Вот все мое добро.
Не золото, не серебро -
Из них сочится кровь.
Себе я не добыл венка,
Земли не обошел.
Но почему, как черный шелк
Вся ночь в моих руках?

Изречение
Сумей же вместе с другими
Твореньями быть заодно,
По-братски вынести с ними
Все то, что им суждено.
Как звезды, сумей закатиться,
Как лист - на землю слететь,
Сумей, как они, умереть,
И с ними сумеешь родиться

Мы так живем

Так в суете не сознаем
всей грандиозности потери.
Мы мимо вечности идем,
держа в руках ключи от двери.

А мы зовем поводырей,
потом, обманами их сыты,
искать стремимся, где светлей,
то, что за этой дверью скрыто...

Вот путь отмерянный прошли,
убоги, мелочны, несчастны -
А мы ведь боги, и могли
быть Сотворенью сопричастны!